Где моя деревня? Еремы.

Где мой дом родной? Действительно где? Только в паспорте указано, что я родилась в деревне Еремы. А самой деревни по существу с пятидесятых годов не существует. Были Еремы первые и Еремы вторые. Их разделял небольшой овраг, пруд. Деревня была большая, 74 дома, а жителей -  более ста пятидесяти.

Многие дома утопали в зелени. Как-то модно было содержать дом, избушку ухоженными. Как сейчас представляю: под окном росла рябина, черемуха, с одной стороны - вяз, липа, ива, с другой – березы. А тополей сколько было, акаций. Да и сейчас на том месте великаны – тополя сиротливо стоят одни.

На краю деревни (во вторых Еремах) красовалось двухэтажное деревянное здание. То была начальная школа, где учились дети с 1 по 4 класс со всей округи: из Митягина, Салычи, Лубней, Саламат, которые тоже исчезли с земли.

Что характерно для того времени? Большие семьи. Я родилась в семье семнадцатая. Как-то уживались братья со своими семьями, дружно, совместно работали. Держали по несколько коров, лошадей (до коллективизации). А позже стали отделяться, каждый получал надел земли, смотря сколько в было семье едоков.

При въезде в деревню, на углу, стоял пятистенный добротный дом. Там был сельсовет, в последствии его перевезли в Солдари. Деревня не из бедных: как в первых Еремах, так и во вторых было немало зажиточных хозяйств. Но когда встал вопрос о коллективизации, многие из таких сумели быстро продать скотину, побросали свои хоромы и уехали, кто куда, подальше от дома, и больше не возвращались на родину. Как в первых, так и во вторых Еремах сначала создали отдельно артели, потом они объединились в один колхоз, который назвали «Вторая пятилетка».

Народ в деревне жил мастеровой: свои сапожники, портные, свои печники, кузнецы, занимались гончарным делом. Немало было любителей – пчеловодов. В огородах рядами стояли красивые ульи, сделанные своими руками.

В общем-то, Еремы славились. Большую роль в образовании населения сыграла начальная школа. Я пошла в школу восьми лет, но в первом классе сидели и десятилетнии, и даже пятнадцатилетнии. А потом Козлецковская школа колхозной молодежипользовалась большим авторитетом. Помню первого директора, Михаила Петровича Лубнина, строгого, умного руководителя. Они с женой работали здесь до 1936 года. В 1935 году я закончила ШКМ. Тяга к знаниям была велика. Мой отец окончил три класса, но очень стремился, чтобы мы все были образованными. С подругой Валентиной Васильевной Рыловой я поехала в Слободской, поступили в педтехникум.

Интересно, что как только кончались осенние полевые и прочие работы, молодежь уезжала на заработки. Чаще на Урал, но добирались и до Сахалина, даже до Кореи, во что трудно сейчас поверить. Отец и кличку имел «сахалинец», а сосед тот отзывался на кличку «кореец».

Возвращаясь домой, они вносили некоторый вклад в культуру: их речь и одежда, поведение, обращение с людьми – все это воздействовало на местный народ.

А отток населения из деревни начался где-то вскоре после войны. Мужчин в деревне осталось мало, кому поднимать обнищалый колхоз? А пьяница, председатель колхоза Скрябин, что мог сделать для народа? Так вот из года в год недосчитывались колхозников: одни уезжали в город, другие – в крепкие колхозы. Вот и похоронили мою любимую деревню. Мне довелось побывать, пожить на Украине, в Крыму, на Кавказе, в средней Азии, любовалась в Абхазии вечнозелеными растениями, но дороже всего, ближе к сердцу мои Еремы с елями, берез-ами, с тополями. Конечно же, в день празднования 70 – летия района я от все души помяну свою малую родину. Жаль, что в районном архиве совершенно отсутствует материал тех лет о наших Еремах.

Л. ЛЕКОМЦЕВА

Пос. Фаленки

Фотография предоставлена Прокопорвич Е.М.

Подпись на обратной стороне - фотографировалис 1938 г. июнь м-ц Колхоз им. 2-ой 5-ки Валя 6 лет

Дополнено карандашом -Миклина (Прокопович) Валентина Ивановна д. Еремы, Солдаревский с\с